Смирение

Когда я слышу рассуждения о христианском смирении, то замечаю в себе явную плотность. И плотность эта порождена, думаю, моим «нехристианским» пониманием смирения. Главной задачей этой рассуждалки вижу возможность выхода на действенный инструмент работы с собой. Если огрубить, то звучать будет так: «ЧТО бы украсть у православных братьев, чтобы украденное использовать с пользой и людям самопознания тоже?» И именно по вектору «смирения».

Итак, под смирением я понимаю ПРИНИМАНИЕ С МИРОМ всего, что посылается Богом. Причём, не потому что это ниспослал мне БОГ, а потому, что это ниспослано ДЛЯ МЕНЯ. Если я возьму его правильно, оно станет ДАРОМ, одарив меня, очистив меня от кривизны и грязи (хотя бы немножко). Если неправильно, то ДАР превратится в У-ДАР, и ничего, кроме боли, я не вынесу из урока.

Испытание, посылаемое Богом, видится мне препятствием, за которым сокрыто Знание. Причём, характер испытания строго согласован с сокрытым. И в этом случае смирение – есть РАДОСТНОЕ преодоление помехи, ибо ты совершенно точно знаешь: тебя ждёт ДАР. Позволю себе аналогию с кладоискательством. Представим себе некий закон природы, гласящий: «Глубина шурфа и твердость породы прямопропорциональна ценности клада». Так и с испытаниями господними (монахи, думаю, это знают очень хорошо, потому как один из инструментов работы с собой у них – это послушание). И если человек проходит его радостно и светло, значит Дар Бога для него несопоставим с затратами на преодоление помехи.

Думаю, что эта трактовка смирения (принимания с миром) очень согласуется с мировоззрением человека самопознания. А значит нам, айкидокам, её надо брать на вооружение. В идеале, можно выковать «Радостное мисоги»! Ведь не случайно дедушка Уэсиба говаривал, что всё айкидо – это мисоги!

Кучерук Игорь